Тектоника цвета Андрея Васнецова
«Уже трудно различить, где работает скульптор, где живописец, где прикладник. Жанры переплетаются, да иначе и быть не может… Мы возвращаемся к ренессансной разносторонности… не потому, что стали такими же гениальными, а потому, что этого требуют время и условия, в которых теперь работает художник в архитектуре»
А. Васнецов
(Художник в архитектуре. – Московский художник, 1974, март, № 11)
Потомок династии Васнецовых родился 24 февраля 1924 года в Москве, в семье профессора биологии и учительницы истории. Тема прошлого народов мира с детства привлекала внимание будущего художника. В мастерской деда, Виктора Михайловича Васнецова, мальчик проводил много времени. В старинном деревянном особняке царила атмосфера глубокого погружения в изучение ушедших эпох, легенд и традиций. Окруженный фантастическими мирами и былинными героями, воплощенными в живописных полотнах деда, юный Андрей был частым гостем Третьяковской галереи.
Родители Андрея жили в Харитоньевском переулке в Москве, где располагалась первая в его жизни художественная студия, позднее он продолжил изучение изобразительного искусства в московском Доме пионеров.
С началом Великой Отечественной войны юноша принимает решение отправиться на фронт, и как только ему исполняется 18 лет, в 1942 году, поступает на службу в боевые части Брянского фронта. Начав путь рядовым, стал сержантом, а затем, комсоргом батальона. Прошёл с боями от Орла до Кёнигсберга.
В этот период Андрей Васнецов создал свою первую монументальную работу, история которой была опубликована в книге С. Базазьянц «Мастера советского искусства» (1989):
«В качестве материала для изображения было использовано мятое и обгоревшее кровельное железо, которое было очищено, выровнено и набито на подрамники, Получилась поверхность размером примерно около трех метров по большой стороне. Краски я обнаружил у наших автомобилистов – бочку засохшего красно-коричневого сурика, три ведра отличной масляной охры и некое белое вещество вроде творога, дурно пахнущее. Начал с него. Я залил его керосином и поставил на огонь, отойдя в сторону и ожидая, что будет. Все было в порядке – керосин разогрелся и растворил белую массу, образовалось белое вещество, похожее на сметану. Так получились «белила». С суриком было проще – я уже уверенно залил его тем же керосином.
Итак, белую и красную краску я создал, желтая – охра у меня была готовая. Теперь нужна была черная. Я собрал по домам печную сажу, просеял, залил керосином и добавил коричневого масла, которым в изобилии была залита охра. Ура! Краски есть. А кисти?
Я пошел к конюху и за пачку махорки надрал огромное количество конского волоса. Нарезав полоски жести из консервных банок, я сделал из них трубочки. Один конец трубочки надел на деревянную рукоятку, в другой вставил волос, подстриг его и слегка обжег. Получились кисти всех размеров. Самой большой я загрунтовал железные листы «белилами» несколько раз. Все было готово: и холст, и краски, и кисти.
Работа имела успех как у начальства, так и у солдат».
В августе 1945 года в городе Гумбиннен (бывшая Восточная Пруссия) молодой художник вошел в состав особого подразделения художников-фронтовиков, задачей которого было сделать выставку «Боевой путь 3-го Белорусского фронта» под руководством ученика Владимира Фаворского – Андрея Гончарова.
Вернувшись с фронтов Великой Отечественной войны, Андрей Васнецов поступает на факультет монументальной живописи Московского института прикладного и декоративного искусства. Учеба давалась молодому человеку легко, сказывалось влияние происхождения. Пребывание в атмосфере искусства было естественным, а яркий пример известных художников-педагогов таких, как Александр Дейнека, Андрей Гончаров, Павел Соколов-Скаля, укреплял мотивацию.
Несмотря на успехи в учебе, защита первой дипломной работы в 1952 году была оценена на два балла «за искажение образа советского человека». И только на следующий год ему удалось завершить образование в Ленинградском художественно-промышленном училище им. Веры Мухиной с наивысшей оценкой.
В 1950-е годы Васнецов с полной ответственностью берется за работу, которую ему предлагают – чаще всего это росписи в архитектуре, первыми из которых были живописные панно в павильоне «Лесное хозяйство» и фриз в павильоне «Совхозы» (в соавторстве с Н. Мироновой и Б. Милюковым) на ВДНХ. Постепенно складывается и утверждается его профессиональный авторитет.
Работая над созданием художественных образов и исторических событий, Васнецов исследует их «родословные», подчеркивая семантику происхождения без ретроспективных созерцаний выявляя чистую гуманистическую суть явлений и их место в жизни людей.
В мозаике «Покорители космоса» (1966), выполненной для Музея истории космонавтики им. К.Э. Циолковского в Калуге, четко обозначены важные черты творчества Васнецова – стремление к единству элементов композиции, конструктивная собранность и умение вступать в диалог со зрителем. Здесь художнику удалось создать впечатляющий органичный образ в сложном архитектурном пространстве.
В 1977 году за мозаику «Человек и печать» в интерьере нового здания газеты «Известия» в Москве, выполненную совместно с Н. Андроновым, Андрей Владимирович был награжден Государственной премей СССР.
Существенных успехов он достиг и в монументальной скульптуре. Его работы не оставляют равнодушными даже людей с неподготовленным восприятием.
Современные темы и формы архитектуры ХХ века и классицистическая скульптура в его работах находят гармоничный путь взаимодействия.
В рельефе «Славы» (1971) на здании Музея комсомольской славы им. Александра Матросова в Великих Луках, над которым он работал совместно с Ириной Васнецовой (своей женой), стало очевидно, что современный художник не только любуется историческим прошлым, но и созрел для серьезного творческого переосмысления наследия и превращения элементов прошлого в пластику настоящего. Реализованные в технике сварного железа «Славы», придали строгому зданию настроение монумента, прославляющего подвиги Ленинского комсомола. Композиция рельефа гармонично вписана в архитектурное пространство, благодаря грамотно выдержанному масштабу.
Каждая новая работа глубоко увлекала молодого художника. По описаниям современников: «В основе своей Васнецов человек цельный, во всяком случае естественный, неискаженный. И как по-доброму светятся его глаза, не очень внимательно следящие за окружающим – такое выражение свойственно людям углубленного внутреннего склада».
Возвращаясь к истории первого монументально-живописного опыта Андрея Васнецова, происхождение особого пластического и колористического строя в живописи приобретает глубинные смыслы. Задача поиска реализма на грани жизненности породила смелость и образность сюжетов, а минимализм в палитре отразил стиль и настроение эпохи.
Поиск прогрессивного языка построения изображения, лаконично передающего суть творческого замысла на протяжении всего пути мастера, особенно эффективно реализовывался именно в станковой живописи. Анализ художественных средств и приемов в холсте помогал в решении больших монументальных форм.
В фондовом собрании БГХМ хранится полотно 1960 года «Портрет Эли Леоновой», относящееся к периоду становления уникальной манеры мастера.
Портрет девушки воплощает загадочное сочетание настроений. Фигура натурщицы находится в полумраке, взгляд устремлен к зрителю. Глубокие градации темных оттенков, крупные, обобщенные формы, динамика в движении натуры формируют композиционную завершенность картины.
В первую очередь Васнецова интересовали пластические задачи. Его станковое творчество сложно для восприятия неподготовленного зрителя. В картинах отсутствует повествовательность, натурная достоверность, броская декоративность. Центр интереса художника – глубинная суть сюжета, достоверная передача особенностей портретируемой личности.
Уже в этой работе угадываются черты типичные для героев «сурового стиля» – замкнутость, спокойствие, молчаливая усталость, за которыми скрыто внутреннее напряжение.
Культурная парадигма этого направления, отвечала концептуальным исканиям Васнецова – изучению обыденной жизни «простых людей» вне социальной иерархии, различий по внешности, возрасту и полу, без разделения на публичное и приватное.
Наглядно можно наблюдать реализацию этого принципа в картине «Вешают белье» (1960). Портретируемые делают это так, как делали сто, триста лет назад, как будут делать и сто лет спустя. В этой бесконечной повседневности читается возвышенно-простой смысл жизни, отражается ее неизменное течение. Личности персонажей стираются на фоне вневременного состояния их действия.
Здесь нет принципиального противопоставления сильного духа и слабого или уставшего тела, однако акцент уже смещен со стороны силы в сторону воли.
Живая история фундаментального замысла кроется в картине «Завтрак» (1960): «Натурой я взял парня с нашего двора, которого знал с детских лет, так же как и его семью, вышедшую из крестьян Орловской губернии. Мне хотелось изобразить его предельно просто. Начал писать с натуры стол, стул перед ним и сидящего юношу. Но долго не мог справиться со стеной. Обычно в современных портретах стена не решается никак: либо это воздух, либо какая-то мазня, похожая на стену. К ней приклеивается персонаж, причем расстояние до стены неясно, так как стена лишена плотности и материальности и не связана с моделью».
Ритм, пространство, рельеф находятся в единстве, чтобы подчеркнуть материальность стены за портретируемым. Васнецов компонует в ней нишу, которая придала глубину центральному пространству и согласовала массы боковых частей. Полотно наполнено глубокими человеческими раздумьями.
На протяжении всей жизни Андрей Владимирович увлеченно разрабатывал тему охоты. Этот вид взаимодействия человека и природы привлекал его своей первобытностью, обретающей новые смыслы в призме восприятия человека ХХ века. Поэтично звучит в его произведениях идея обитания человека в естественной среде.
Сдержанные и выразительные живописные полотна Андрея Васнецова раскрывают душу архитектора.
Андрей Владимирович Васнецов вошел в историю изобразительного искусства как один из основоположников «сурового стиля» – последнего большого открытия в русском искусстве второй половины XX столетия.
Многообразие тем и техник с которыми работал мастер, неоспоримое влияние его творчества на отечественное изобразительное искусство достоверно иллюстрирует профессиональное кредо: «Не бывает нехудожественных идей, бывают плохие художники».
Старший научный сотрудник научно-экспозиционного отдела Анфиса Бердникова